Найти инвестора в арабском мире. Самые крупные инвесторы в эмиратах. Вложения через фонды

Одним из приоритетных направлений инвестиционного сотрудничества между странами Персидского залива и СНГ (преимущественно Россия и Казахстан) является сельское хозяйство. Причина тому — особенности стратегии продовольственной безопасности, проводимой арабскими государствами.

Страны, не созданные для агро

Жесткие климатические условия пустынь Аравийского полуострова не позволяют местному населению полноценно заниматься сельским хозяйством, поэтому до 90% продуктов питания регион импортирует. Это прежде всего кукуруза, рис, ячмень, бобовые агрокультуры (полная импортозависимость по всем), молочная (80% ввоза) и мясная продукция (60%). Совокупный спрос региона на импорт продовольствия оценивается более чем в $50 млрд. Но, обладая значительными финансовыми ресурсами (а это, по оценкам, более чем $10 трлн), страны Персидского залива готовы к различным формам кооперации в сфере агропромышленного комплекса: долгосрочная аренда сельхозземель, импорт практически всех видов сельхозпродукции, строительство зерновых хабов, сделки слияний и поглощений, совместные предприятия и др.

На сегодняшний день сельское хозяйство составляет незначительную долю в ВВП этих государств (от 0,1% в Катаре до 2,4% в Саудовской Аравии), что значительно меньше, чем в других ближневосточных странах (Египет — 11,3%, Турция — 8,6%). Хотя далеко не всегда арабский мир был готов к аутсорсингу агропроизводства. Так, в 1970—1990 годы местные правительства проводили политику самообеспечения сельхозпродукцией, для чего выделялись многочисленные субсидии, фиксировались закупочные цены, вводилось льготное налогообложение. Однако это не привело к желаемым результатам: экстремально сухой климат, недостаток водных ресурсов, плодородных почв и пахотных земель (всего 2% земель региона пригодны для пахоты) делает местную агропродукцию дорогостоящей. И даже несмотря на внедрение новых технологий (dry farming, vertical farmlands), страны Персидского залива были вынуждены начать политику продовольственной безопасности, которая включает в себя покупку или аренду земель в географически и культурно близких странах (Судан, Пакистан, Египет) и приобретение готовой продукции у зарубежных поставщиков. Но если раньше основными партнерами по торговле были Индия, США, Турция, Пакистан, Таиланд, Малайзия, то со временем географическая база импортеров продовольствия заметно расширилась. Это связано как с ежегодным 3%-м ростом потребляемой населением продовольственной продукции, так и с целенаправленной политикой диверсификации базы поставщиков, которая включает в себя, кроме прочих, и страны СНГ.

Интерес к зерну

С начала 2000-х арабскими инвесторами в СНГ было инициировано 18 публичных сделок общим объемом $9,6 млрд, однако далеко не все они воплотились в жизнь. Одной из первых в российский АПК намеревалась вложить частная саудовская инвестиционная компания Najd Investments. В 2012 году совместно с «Сибирским аграрным холдингом» (САХО ) она создала совместное предприятие (СП) SAHO-MENA. В свете объявленного президентом России Владимиром Путиным курса на развитие аграрного сектора и выхода страны на мировые рынки в качестве ведущего поставщика зерна, СП позволило бы САХО получить гарантированный рынок сбыта. Финансирование планировалось привлекать под конкретные трейдинговые операции в зависимости от их объема. Предполагалось, что новая компания будет поставлять зерновые агрокультуры в первую очередь на рынок Саудовской Аравии, в перспективе рассматривались и другие страны Ближнего Востока и Северной Африки. Саудовский инвестор за счет участия в проекте намеревался покрыть дефицит зерна в стране, который тогда оценивался в 4 млн т (в 2016 году королевство вообще прекратило производство зерновых в связи с дефицитом и дороговизной воды в регионе). Однако в 2013-м САХО , входившая в число крупнейших компаний агропромышленного сектора России (ей принадлежало девять элеваторов, 18 хлебозаводов, земли в Сибирском, Приволжском, Центральном и Южном федеральных округах) обанкротилась, СП прекратило свое существование, а инвестор ушел из России.

В 2014 году более масштабную инициативу предложил министр экономики ОАЭ Султан бен Саид аль-Мансури: строительство в Эмиратах логистического центра для складирования и дальнейшего распределения российского зерна по другим странам Ближнего Востока. Внутренние потребности ОАЭ в зерне он оценивал примерно в 800 тыс. т, однако с учетом спроса всего региона считалось необходимым поддерживать постоянный запас как минимум в 3 млн т. «Нам необходимо иметь этот запас на случай кризиса или засухи», — говорил он (цитата «ТАСС»). Также министр не исключал, что зерно может закупаться и в других странах, например в Австралии или Канаде, однако логистические возможности России и цена российского зерна более привлекательны для ОАЭ. Инвестиции в зерновой хаб оценивались в $6-9 млрд, однако это начинание тоже не получило дальнейшего развития.

Существуют и более ранние инвестиционные намерения арабских компаний в зерновой отрасли. Так, в 2009 году подразделение суверенного фонда Катара Qatar Investment Authority по сельскохозяйственным проектам — Hassad Food Company — планировало выкупить часть акций российской зерноперерабатывающей компании «Пава » за $150-160 млн. Но дальше стадии оценки арабские партнеры не продвинулись, а в 2015-м «Пава » обанкротилась, задолжав своим кредиторам 3,1 млрд руб. Впрочем катарский инвестор продолжает интересоваться российскими проектами: так, в 2015 году участники «Недели российского бизнеса в государстве Катар», представляющие отрасль сельского хозяйства, были приглашены в головной офис Hassad Food Company для консультаций о возможностях участия в программе продовольственной безопасности страны.

Вложения через фонды

Среди последних инициатив инвесторов из стран Персидского залива на российском агрорынке — проекты с Российским фондом прямых инвестиций (РФПИ). В 2016 году компания совместно с суверенным фондом ОАЭ Mubadala объявила о намерении вложить 9 млрд руб. в различные бизнесы агрохолдинга «АФГ Националь » за долю (19,9%) в компании, которую партнеры готовы выкупить у банка «Российский капитал». Эти средства агрохолдинг направит на «увеличение объемов производства сельскохозяйственной продукции, расширение земельного банка и строительство объектов сельскохозяйственной инфраструктуры, расширение продуктовой линейки и развитие новых брендов». Кроме того, консорциум РФПИ — Mubadala сообщал о желании инвестировать 10 млрд руб. в обмен на «значительный, но не контрольный пакет акций» производителя масложировой продукции и одного из крупнейших переработчиков масличных группу «Эфко ». Ближневосточные инвесторы [названия компаний не уточняются — «Агроинвестор »] наряду с таиландской Charoen Pokphand Group и китайской BannerDairy также могут принять участие в финансировании строительства крупного молочно-товарного комплекса на 80 тыс. КРС в Рязанской области общей стоимостью $1 млрд.

Интерес к российскому сельскому хозяйству есть и у других партнеров РФПИ. Так, саудовский суверенный фонд Public Investment Fund в 2015 году направил $10 млрд в совместный с РФПИ фонд для финансирования российских проектов, в том числе в сфере АПК. Однако о конкретных результатах работы этого сотрудничества (кроме интереса дочерней инвесткомпании Salic к активам агрохолдинга «Разгуляй ») ничего не известно. Кроме РФПИ, подобные партнерства с арабскими инвесторами в разное время пытались организовать и другие российские финансовые структуры. Например, в 2014-м «Сбербанк Управление Активами» и эмиратский Invest AD (Abu Dhabi Investment Company) планировали создать фонд для инвестиций в сельское хозяйство, но он так и не был запущен. В 2015-м АФК «Система» и саудовский Wafrat Al Tawasul намеревались организовать совместную компанию, которая должна была заняться поиском инвестиционных возможностей и их реализацией в России, СНГ и Саудовской Аравии в таких отраслях, как сельское хозяйство, строительство инфраструктуры, транспорт и другие. Доля российской корпорации в этом фонде могла составить 20%. Однако об успешной реализации этих планов также публично не сообщалось.

Следует отметить, что саудовские инвесторы особенно инициативны в отношении российского АПК: например, компания Foras International Investment Co на Саммите исламского бизнеса и финансов в Казани KAZANSUMMIT в 2011 году интересовалась арендой республиканских земель в объеме 10 тыс. га для реализации своих сельскохозяйственных проектов (компания уже получила подобный опыт в Судане и Сенегале). А в 2014-м в рамках «Королевской инициативы по сельскохозяйственным инвестициям за рубежом» российские компании были впервые приглашены на международную выставку Saudi Agriculture. Суть ее состоит в том, чтобы государственные и частные компании Королевства могли найти возможности для инвестирования в зарубежные проекты по возделыванию пшеницы, ячменя, риса, сои, в рыбопромысел и животноводство при условии последующих поставок в Саудовскую Аравию минимум 50% произведенной продукции. Но о реальном сотрудничестве сторон в рамках этой инициативы ничего не известно.

Ограничивающие факторы

Итак, темп роста сельского хозяйства России, несмотря на общеэкономический спад, в 2016 году составил 5%. В этом году, хотя и прогнозируется некоторое замедление темпа, все равно сохранится положительная динамика. Однако дальнейшему развитию российского агропрома препятствует ряд факторов, главным из которых является доступ к финансированию. Поэтому страны Персидского залива для отечественных аграрных компаний — это не только рынки сбыта, характеризующиеся высоким платежеспособным спросом населения, но и источник капитала для реализации долгосрочных инвестиционных проектов.

Другое дело, что реально состоявшихся проектов немного, и, несмотря на растущие перспективы отрасли, арабские инвестиции туда так и не хлынули. Причины тому очевидны. Во-первых, вполне оправданная осторожность арабских инвесторов в связи с высокими макроэкономическими рисками в странах СНГ, такими как высокий уровень инфляции, волатильность курсов валют и процентных ставок. Во-вторых, риски, присущие любым развивающимся экономикам — нарушение и изменчивость правовых норм, высокий уровень коррупции, неразвитость инфраструктуры и, наконец, недостаток инструментов привлечения инвестиций, таких как сельхозкластеры, агрофонды и фонды прямых инвестиций.

РФПИ, создавший партнерства с суверенными фондами Залива, является фактически единственным каналом привлечения государственных арабских капиталов для реализации российских агропроектов. Однако эффективный рынок предполагает большое количество вовлеченных участников и подобных фондов, пусть и меньшего размера, но четкой отраслевой специализации. Это рождало бы здоровую конкуренцию за качественные инвестиционные проекты в АПК и оживило рынок.

Не только Россия

Что касается других стран СНГ, то в Украину, несмотря на декларации о крупных арабских капиталовложениях в аграрный сектор (до $10 млрд), реальных инвестиций тоже пока так и не поступило, что связано в первую очередь с высокими инвестиционными рисками страны. Напротив, в Казахстане за последнее время было объявлено о четырех сделках, которые постепенно воплощаются в жизнь. Это покупка и продажа маслоэкстракционного завода саудовской Savola Food, казахско-оманское СП по производству комбикормов, а также строительство птицефабрики мощностью 30 тыс. т мяса в год и общей стоимостью €85 млн на юге Казахстана саудовской «Аль Рамес Груп».

Дмитрий Потапенко

Управляющий партнер консалтинговой группы «Агроинвестсервис»

Если не принимать во внимание своеобразие и традиции арабского мира, подходы и критерии инвестирования в российский АПК со стороны инвесторов из стран Персидского залива во многом идентичны подходам любого другого цивилизованного инвестора, европейского или североамериканского. Ключевыми требованиями являются масштабность, финансовая стабильность и транспарентность бизнеса.
В последнее время отмечается устойчивый интерес cо стороны арабских инвесторов к экспортноориентированным проектам, в которых российское агропромышленное производство может быть интегрировано в глобальные Value Chain. К сожалению, таких проектов в российском АПК на сегодняшний день немного. Более того, узким местом развития экспортного потенциала нашего сельского хозяйства является невысокий уровень логистической инфраструктуры, который не позволяет доставлять произведенную продукцию на целевые глобальные рынки с соблюдением сроков и при оптимальных издержках.
Действительно, инвесторы из стран Персидского залива оперируют огромными деньгами, но стоит помнить, что в офисах их инвестиционных фондов работают представители западной финансовой школы. Существенного стратегического влияния на то, как будет развиваться сельское хозяйство России, они не оказывают, они просто вкладывают деньги. Это чисто портфельные инвестиции, которые не «вылечат» нашу агроэкономику. Чтобы российский АПК развивался, нужны стратегические инвесторы.
Впрочем, я бы не делал ставку на инвестиции исключительно из этих стран, а взглянул шире. Существуют страны, которые наряду с финансовыми ресурсами обладают емкими внутренними рынками и объективно заинтересованы в стратегическом партнерстве с российским АПК. В качестве примера можно назвать Иран. В настоящее время это государство очень активно развивает свой логистический потенциал, открывающий выход через Персидский залив на перспективные глобальные рынки стран, которые примыкают к Индийскому океану. С учетом того, что по многим основным продуктам питания (мясу, подсолнечному маслу, зерновым) мы практически самообеспечены, главное, в чем нуждается сейчас аграрная отрасль России, — системное и масштабное присутствие российских производителей на мировом рынке продовольствия. Поэтому нам нужно ориентироваться прежде всего на те проекты и тех партнеров, у которых есть в нас более системная, органическая потребность, а не только желание инвестировать свободные денежные ресурсы.

По информации газеты коммерсант, российская госкомпания впервые получит в управление иностранные инвестиции .

На инвестиционном форуме в Сочи представители госкомпании подписали документы о создании инвестфонда совместно с Gulftainer — фондом прямых инвестиций . Объем средств, под управлением нового инвестфонда составит 500 миллионов долларов. Предполагается, что деньги фонда будут использованы для покупки российских портовых активов или получение их в управление.

Еще один инвестиционный фонд объемом 300 миллионов долларов будет организован совместно с крупным ближневосточным девелопером Damac Group. Фонд будет инвестировать в недвижимость , например в строительство гостиницы «Зеленая роща» в Сочи и спортивного объекта на западе Москвы, площадью 290 тыс. квадратных метров. Кроме этого фонд планирует поучаствовать в строительстве центра обработки данных на одном из предприятий «Ростехнологий».

Компания «Ростехнологии» была создана на базе ФГУП «Рособоронэкспорт» в конце 2007 года. Целью деятельности Государственной корпорации «Ростехнологии» является содействие разработке, производству и экспорту высокотехнологичной промышленной продукции. Штаб-квартира находится в Москве. Корпорация создается на основе имущественного взноса, осуществляемого Российской Федерацией. Головной же компанией корпорации является государственный экспортер оборонной продукции ФГУП «Рособоронэкспорт».

Крупные гостиницы, элитные бизнес-центры класса «А» и торговые центры Москвы и Санкт-Петербурга могут получить миллиардные инвестиции с Ближнего Востока. По словам главы российского инвестиционного агентства «Инвестируйте в Россию» Юрия Войцеховского, несколько частных фондов из Абу-Даби и Дубая рассматривают сформированный портфель недвижимости — крупные офисные центры, гостиницы и торговые центры. До окончательных решений Войцеховский отказался называть собственно фонды и предложенные им объекты для инвестиций. Обсуждаются с арабскими инвесторами также и транспортные, химические и нефтехимические проекты. Представитель частного инвестфонда «Дубай Инвестмент» Кемаль Подари отмечает, что суверенные фонды из Абу-Даби и Дубая часто вкладываются в коммерческую недвижимость на рынках Великобритании и Индии, Россия для них является новым рынком. По его оценкам, российский рынок недвижимости сейчас один из наиболее привлекательных в Европе. Пока что ближневосточные инвесторы не особо активны в России: по данным компании Jones Lang LaSalle, за последние десять лет было закрыто всего четыре сделки с такими игроками. В их числе приобретение 50% в многофункциональном комплексе на ул. Декабристов в Санкт-Петербурге неким инвестором из ОАЭ в 2008 году (более $200 млн), покупка БЦ «Капитал Плаза» в Москве «ВТБ Капиталом» и госфондом Омана (около $100 млн) и приобретение поселка «Покровские холмы» (более $400 млн) rатарским суверенным фонд Qatar Investment Authority. Российские издания отмечают, что арабские инвесторы имеют существенное преимущество перед более традиционными российскими игроками, так как российские инвесткомпании сдерживает ограниченность и дороговизна банковского финансирования, говорит замруководителя отдела исследований Jones Lang LaSalle Олеся Дзюба. По ее словам, сейчас российский рынок получил передышку — стабилизация курса рубля и цены на нефть позволяют делать краткосрочные прогнозы. Объемы инвестиций в коммерческую недвижимость в России в I квартале 2015 года оцениваются компанией Jones Lang LaSalle и Cushman&Wakefield в сумму порядка $500 млн — худшее значение по меньшей мере за 5 лет. Как говорят эксперты, показатель едва ли пробьет новое дно, в то же время при росте предложения покупателям легче торговаться с продавцами. Несмотря на кризис, для заграничных инвесторов столичный рынок представляет интерес: доходность московских бизнес-центров в среднем в 2-3 раза выше, чем в Европе, отметила управляющий партнер инвестиционной группы Sesegar Ирина Жаровая-Райт. — Поэтому в Москве их больше заинтересуют офисы, а торговые центры — в меньшей степени, так как упал спрос и этот формат торговли страдает в первую очередь, — говорит Жаровая-Райт. — Санкт-Петербург может заинтересовать инвесторов только своим гостиничным бизнесом. По словам Жаровая-Райт, сейчас на севере Москвы готовится к продаже арабским инвесторам торговый центр стоимостью в $160 млн, однако рассчитывать на массовость таких сделок не приходится: — У владельцев элитных бизнес-центров и торговых центров могут возникнуть сложности с оформлением сделки: из-за того что получение процентов противооречит их религиозным взглядам, сделка структурируется через выпуск акций на объект, — объясняет собеседник. — Кроме того, специалистов, работающих с такими исламскими финансами, не так много. Майкл Стентон, директор по инвестициям российского фонда O1 Properties подтвердил, что у ближневосточных инвестфондов растет интерес к России, и практически все они работают с Российским фондом прямых инвестиций (РФПИ), поэтому в случае появления интересных проектов именно этот фонд вполне может выступить соинвестором. Однако РФПИ, созданный в 2011 году, больше специализируется на инфраструктурных и промышленных проектах. Русский Дом по материалам «Известий»

4 февраля в МТПП состоялся семинар «Практические вопросы привлечения иностранных инвестиций в субъекты РФ. Подготовка проектов для инвесторов ОАЭ». В семинаре приняли участие вице-президент МТПП Сурен Варданян, руководитель Комиссии по внешнеэкономическому сотрудничеству с ОАЭ Алексей Бусев, руководитель Департамента содействия инвестициям и инновациям ТПП РФ Алексей Вялкин представители администраций российских регионов, частных компаний.

Семинар открыл вице-президент МТПП Сурен Варданян: «Мы приняли решение начать в МТПП цикл семинаров по практическим аспектам привлечения иностранных инвестиций в субъекты Российской Федерации. При этом хотелось бы сделать акцент на общей позиции системы торгово-промышленных палат, рассказав о деятельности ТПП РФ и территориальных палат по поиску, анализу и продвижению инвестиционных предложений. Далее будет следовать страновая акцентуация – сегодня мы выбрали Объединенные Арабские Эмираты. В недавнем времени ОАЭ были страной большой свободной экономической зоны и большой выставочной площадки. Сегодня страна заняла крайне активную позицию как в привлечении российских компаний, так и в продвижении на российский рынок. Более того, ОАЭ выразили готовность инвестировать 2 млрд. долларов в развитие Крыма и прибрежных территорий, что шло в разрез с отношением других стран к этому вопросу. На недавно состоявшемся заседании Межправкомиссии были продемонстрированы совершенно конкретные подходы к продвижению совместных проектов, в том числе в третьих странах. Например, Россия совместно с ОАЭ планирует вкладывать ресурсы в развитие индустриального парка на Кубе. Сегодня можно говорить о новой, измененной концепции сотрудничества».

Сурен Варданян проинформировал о том, что при МТПП активно действует Комиссия по внешнеэкономическому сотрудничеству с партнерами в ОАЭ. В марте 2015 года планируется организация бизнес-миссии в ОАЭ, программа которой будет включать встречи не только с деловыми кругами, но и с представителями государственных структур, которые заинтересованы в сотрудничестве с российскими компаниями. Активизация деятельности Российско-эмиратского делового совета, работающего в тесном контакте с Комиссией МТПП, помогает в развитии сотрудничества российских и эмиратских компаний.

Директор Департамента содействия инвестициям и инновациям ТПП РФ Алексей Вялкин в своем выступлении отметил, что в сегодняшних экономических условиях многие новые инвесторы оценивают российский рынок с точки зрения рисков и потенциальной отдачи. ТПП РФ координирует деятельность по содействию привлечению инвестиций в регионы, сотрудничает со многими экспортными агентствами, институтами развития различных стран. Также активно формируется инвестопроводящая инфраструктура ТПП РФ, которая включает сбор и продвижение информации об инвестиционных проектах от администраций регионов через территориальные палаты в профильный Департамент ТПП РФ. Департамент осуществляет анализ, доработку инвестиционных предложений. Сейчас сформирован определенный набор требований, пул инвестиционных компаний и банков, стало возможным проведение квалифицированной экспертизы. В основном, проекты касаются реального сектора экономики. Инвестиционную заявку в ближайшее время можно будет подать и через портал ТПП РФ, соответствующий функционал которого вскоре будет запущен в работу.

Алексей Вялкин привел пример конкретно реализованного проекта – одна из хорватских компаний в сфере производства спецодежды обратилась в ТПП РФ с запросом по поиску партнера для развития производства в России. Партнер был найден – им стала российская компания «Текстиль-М», которая также планировала развитие своих мощностей. В результате совместное высокотехнологичное предприятие, производящее современные образцы одежды, было образовано в Ивановской области.

В рамках семинара выступил Алексей Бусев, Председатель Комиссии по внешнеэкономическому сотрудничеству с партнерами в ОАЭ и управляющий партнер компании INCONA Middle East Business Consulting, консультирующей российские компании и предпринимателей стран Персидского залива по вопросам выхода на рынки России и ОАЭ.

Алексей Бусев подчеркнул, что направление Ближнего Востока особенно интересно и перспективно для российских компаний в нынешних условиях, так как регион обладает огромным экономическим и финансовым потенциалом. Рынок ОАЭ традиционно оставался закрытым для России в силу исторического доминирования США и Великобритании, однако за последние 5-7 лет произошли серьезные перемены, так как в ОАЭ была запущена политика эмиратизации, расширения круга партнеров. Сейчас в ОАЭ представлены практически все ведущие страны мира.

Внешнеторговый оборот между Россией и ОАЭ за последние 4-5 лет вырос в 2 раза, однако он все еще остается достаточно не высоким. На рынке ОАЭ в настоящее время уже работают как крупные российские компании, так и средний и малый бизнес. Несколько лет назад российской компанией «Стройтрансгаз» завершено строительство газопровода через территорию всей страны.

Представляя потенциал региона, Алексей Бусев отметил, что Эмираты – это хаб для работы с другими странами Персидского залива. ВВП региона в 2013 году составил более 3 трлн. долларов США. Численность населения страны растет в колоссальной динамике, увеличиваясь ежегодно на 30%, причем коренные жители страны составляют менее 10%.

Эмираты входят в Совет сотрудничества стран Персидского залива (GCC), образуя единое таможенное пространство. На долю 6 стран-членов Совета приходится более трети мировых запасов нефти и около одной четверти запасов газа.

В Эмиратах сосредоточен огромнейший инвестиционный потенциал – здесь находятся крупнейшие инвестиционные фонды в мире. В 2014 году ОАЭ инвестировали в экономику других стран 100 млрд долларов. Доля России в этом объеме ничтожно мала, хотя российский рынок в связи с изменениями валютного курса для ОАЭ крайне интересен. Особенностью арабских инвесторов является то, что они готовы идти на риск и менее консервативны, чем их коллеги в других странах.

Алексей Бусев представил три главных мифа, которые сложились у российского предпринимателя об Объединенных Арабских Эмиратах:

1. экономика ОАЭ основана на нефти, недвижимости и туризме
Это далеко не так. Доля нефти в экономики Дубая составляет сейчас менее 7%. Развиваются различные сектора экономики - электроэнергетика, металлургия, IT-сектор.

2. ОАЭ - страна оффшоров.
В Эмиратах есть оффшоры, но все компании, зарегистрированные в Эмиратах, ведут в ней бизнес совершенно легально – законодательство позволяет создавать в т.н. свободных экономических зонах компании со 100-процентным участием. Только в том случае, если компания поставляет товары или оказывает услуги государственным организациям в ОАЭ, существуют ограничения – нерезиденты обязаны зарегистрировать компанию вне территории свободной экономической зоны, и иметь локального партнера с участием 51%.

Одно из основных преимуществ, которое привлекает инвесторов – это отсутствие налогов - как корпоративных, так и индивидуальных. Единственный налог, который взимается в ОАЭ – 5%-ный налог на ввоз продукции. Компании только трех сегментов экономики уплачивают налоги: иностранные филиалы банков, гостиницы и предприятия нефтедобычи.

3. ОАЭ - исламизированная страна
Этот миф тоже не связан с реальностью, так как более 85% жителей страны – иностранцы с западным менталитетом и соответствующими обычаями ведения бизнеса.

Алексей Бусев особенно подчеркнул тот факт, что при подготовке инвестиционных предложений важно не просто представлять обзор инфраструктурных проектов, которые требуют вложений и не несут особой выгоды инвестору – важно учитывать те сферы экономики, которые интересны арабским инвесторам - это агросектор и производство продуктов питания, строительство, транспорт и логистика (в том числе, развитие портовой инфраструктуры), альтернативная энергетика.

При этом инвестиционные предложения не могут быть стандартными – они должны быть подготовлены под конкретного инвестора и представляться лично, так как арабский бизнес очень ориентирован на персональный контакт. Кроме того, его представители достаточно негативно относится к любым изменениям в первоначальных предложениях. К презентации предложения\й нужно подходить крайне взвешенно.

Инвесторы в Объединенных Арабских Эмиратах делятся на две категории: государственные и частные. Государственные инвесторы являются наиболее интересными для российского рынка, так как они обладают большой финансовой мощью, есть возможности участия в госзаказе. Частные инвесторы – это около 15-20 крупных холдингов, которые традиционно управляются в ОАЭ семейными кланами, их финансовые возможности обычно скромнее, однако согласования проектов проходят в более короткие сроки.

К сложностям инвестиционного сотрудничества Алексей Бусев отнес отсутствие информации об интересующих арабских инвесторов проектах в российских регионах, слабую подготовку инвестиционных предложений, которая в том числе должна включать указание окупаемости, сроков реализации, суммы вложений, содержать инвестиционную декларацию. Также упоминались сложности с переводом и владением деловым английским языком. К сложностям Алексей Бусев отнес и отсутствие единой координирующей структуры между российским и эмиратским бизнесом, хотя в России создано сразу несколько структур, которые призваны выполнять эту роль. Также Алексей Бусев упомянул о нежелании российских компаний бороться за свои проекты и отстаивать свои интересы, хотя нынешние экономические условия их к этому вынуждают.

Участники заседания получили информацию о запущенном информационном портале – gulfinvest.ru, который пока, однако, находится на стадии согласования с арабскими партнерами.

Участники заседания обсудили возможности сотрудничества и особенности работы в Объединенных Арабских Эмиратах. Бизнес-миссия в ОАЭ запланирована на 23 марта 2015 г.

Долгое время Россия ориентировалась исключительно на западные рынки капитала, что сильно ударило по экономике в результате санкций. Улучшить ситуацию может привлечение арабских инвесторов

Саудовская Аравия, и так владеющая четвертым по размеру суверенным фондом в мире SAMA Foreign Holdings, о создании нового инвестфонда, объем активов которого может составить до $2 трлн. Фонд будет проводить агрессивную стратегию по иностранным инвестициям, направляя на покупку зарубежных активов до половины своего капитала. Россия не должна оставаться в стороне от этих денежных потоков.

Американский и европейский рынки

На протяжении многих десятилетий страны Персидского залива являются крупнейшими поставщиками капитала на мировой финансовый рынок. Это связано с наличием внушительных запасов энергоносителей (33% нефти и 21% газа) и их растущим экспортом, развитой финансовой инфраструктурой региона и ограниченными инвестиционными возможностями местных рынков (суммарная капитализация региональных бирж Залива оценивается в 5% американского).

Долгие годы основным реципиентом арабского капитала была Америка, но ситуация изменялась после терактов 11 сентября и ограничений на прямые иностранные инвестиции (ПИИ) суверенных фондов, введенных конгрессом США в 2007 году в связи с резонансной сделкой по покупке эмиратским Dubai World сразу шести американских портов. Арабские инвестиции и по сей день направляются в экономику США, но оценить их стало сложнее. Да и сами арабы стали куда осторожнее и чаще всего инвестируют в американский рынок через европейские фонды.

Западная Европа и сама стала вторым по размеру получателем арабских инвестиций, что подтверждает период мирового экономического кризиса 2008−2009 годов: тогда суверенными фондами Залива в рамках программы финансовой поддержки были скуплены пакеты акций старейших европейских финансовых домов (Barclays, Deutsche Bank, UBS и др.). Но тот же кризис 2008−2009-х показал арабским инвесторам уязвимость развитых рынков, поэтому они начали процесс диверсификации своих активов уже в направлении бурно развивающихся азиатских стран, преимущественно Индии и Китая. Например, кувейтский суверенный фонд Kuwait Investment Authority открыл офис в Пекине, а за период с 2007 по 2012 год в экономику Индии было направлено около $17 млрд только эмиратских инвестиций.

Россия долгие годы не занималась диверсификацией своих инвесторов и ориентировалась исключительно на западные рынки капитала. В итоге она оказалась проигравшей стороной: на фоне санкций ПИИ в страну сократились на рекордные 92%, экономический спад составил 3,9%.

Любовь к грандиозным сделкам

Нельзя сказать, что Россия совсем не интересовала арабских инвесторов, но крупных сделок здесь не происходило до 2012 года, когда арабская Limitless, входящая в группу Dubai World, создала с российской RDI Group совместное предприятие на паритетных началах для строительства жилого квартала в подмосковных Химках, где инвестиции сторон составили $1,5 млрд. На сегодняшний день прямые инвестиции Залива в российскую экономику оцениваются в $23 млрд, из которых более $20 млрд приходится на соинвесторов Российского фонда прямых инвестиций (РФПИ). В 2013 году РФПИ привлек $2 млрд от эмиратской Mubadala и $5 млрд от Министерства финансов Абу-Даби, в 2014-м — $2 млрд от катарской Qatar Investment Authority, в 2015 году — $10 млрд от саудовской Public Investment Authority и т.д. Эти цифры показывают явно выраженную склонность российской стороны к грандиозным сделкам. Но как диверсифицировать механизмы привлечения арабских инвестиций? Как сделать так, чтобы сделки с арабскими партнерами не носили единичный характер и масштабный подход, а переросли в тенденцию, выгодную обеим сторонам?

Совместные предприятия — совместные риски

Учитывая высокую зависимость арабских стран от импорта продовольствия, большие перспективы имеются у совместных предприятий в сфере АПК, особенно по созданию хабов и дальнейшим поставкам зерна на Ближний Восток. Эта инициатива не раз обсуждалась правительством ОАЭ и Саудовской Аравии с российскими компаниями, но дальше обсуждения дело так и не пошло. В результате Россия, по сути, упустила крупнейшие долгосрочные экспортные контракты со странами Персидского залива.

Аналогично сектору АПК совместные предприятия с арабскими партнерами из стран Залива можно создавать в торговле, недвижимости, портовой и транспортной инфраструктуре, где у арабских компаний накоплен передовой опыт. В рейтинге The World Competitiveness Report, например, ОАЭ находятся на первом месте в мире по уровню развития дорожной инфраструктуры, а Россия — на 123-м. По уровню развития портовой инфраструктуры ОАЭ стоят на третьем месте, а Россия — на 75-м.

Создание совместных фондов прямых инвестиций

Несмотря на то что РФПИ привлек в российскую экономику крупные арабские капиталы, существует большой потенциал создания новых фондов прямых инвестиций, пусть и меньшего масштаба, но большей сфокусированности и, соответственно, управляемости: например, по географическому признаку (Фонд развития Дальнего Востока) или отраслевой направленности (фонд недвижимости, агрофонд). Это особенно актуально для субъектов РФ, создавших необходимые условия для привлечения ПИИ (инфраструктура, институты, нормативная база), но не продумавших эффективные механизмы их привлечения. Арабских инвесторов привлекут богатые республики с преимущественно мусульманским населением — Татарстан и Башкортостан, а также инвестиционно привлекательные Калужская, Белгородская, Тамбовская области и др. В идеале у каждого субъекта РФ должен быть свой РФПИ, где местные правительства выступают не только соинвесторами проектов, но и своеобразными гарантами инвестиций для арабских партнеров.

Приватизация госпакетов российских компаний

Российский закон о ратификации соглашения с ОАЭ об освобождении от налогов дохода от инвестиций (распространяется только на государственные структуры обеих стран) был принят в 2013 году в надежде на получение крупных государственных арабских инвестиций и участие эмиратских инвесторов в «большой приватизации» российских госактивов. Подтверждением тому служат, во-первых, намерение эмиратского суверенного фонда Invest AD участвовать в приватизации 20% госпакета Новороссийского морского торгового порта, во-вторых, покупка 14% госпакета банка ВТБ консорциумом инвесторов, включая катарский суверенный фонд Qatar Investment Authority. Другое дело, что правительство России не торопится расставаться со своими активами и всячески затягивает процесс приватизации, но проблема дефицита бюджета сама по себе не разрешается, и процесс этот рано или поздно начнется. Если учитывать обозначенные президентом РФ принципы новой волны приватизации (публичность, исключение госкредитов и офшоров), арабские компании выглядят наиболее подходящими покупателями госактивов.

Развитие и доработка механизма ГЧП

Неоднократно объявлялось о том, что арабские суверенные фонды совместно с РФПИ планируют принять участие в финансировании различных инфраструктурных проектов государственно-частного партнерства (ЦКАД , ВСМ Казань — Москва). Но на сегодня ни об одной такой сделке объявлено не было, и причиной тому, скорее всего, недоработанность проектов с инвестиционной точки зрения. Ни один ГЧП-проект не может быть реализован без понятной для инвестора выгоды. Но в ситуации, когда частный российский капитал не готов к долгосрочным инвестициям внутри своей страны, единственной альтернативой могут быть длинные деньги суверенных фондов Персидского залива. Например, в Лондоне с привлечением арабских капиталов был выполнен ряд ГЧП-проектов, например реконструкция казарм и введение новых объектов водоснабжения.

Исламские финансы

Не стоит забывать, что, несмотря на высокие темпы роста (16% ежегодно) исламских банков, страны Персидского залива заинтересованы в дальнейшем экспорте исламских банковских услуг на новые территории. Россия с ее более чем 20-миллионным мусульманским населением выглядит для этого прекрасной перспективой. Но ни один исламский банк не возьмет на себя инвестиционный риск по выходу на российский рынок без появления должного законодательства. На сегодняшний день существенных изменений по этой части нет: Минфин написал отрицательный отзыв на предложенный в начале 2015 года законопроект об исламском банкинге. Российские министерства по-прежнему сильно уступают своим зарубежным коллегам в части понимания специфики деятельности исламских банков. На Западе и Востоке уже давно смотрят на этот вопрос не с религиозной и политической точек зрения, а как на альтернативный способ привлечения инвестиций с арабских рынков капитала.

В текущих экономических условиях, когда западные рынки капитала для России практически закрыты, арабские инвесторы выступают едва ли не единственной альтернативой. Но инвестиционный процесс носит двусторонний характер: поэтому если российская сторона рассчитывает привлечь арабские капиталы, то в ответ она и сама должна интересоваться инвестиционными проектами в странах Залива.